Далеко-далеко за пределами нашей галактики, или даже вселенной, существует мир. Мир живописный и красочный. С глубоко-синим небом и ярко-фиолетовыми зорями. Днем ярко светит белое солнце, а ночью три луны освещают этот мир. Леса тут занимают огромнейшие площади, деревья тянутся ввысь, словно стремясь дотянуться до солнца. Пустыни – жаркие, сухие и бесплодные – тянутся двумя поясами вокруг мира, а между ними – вечные джунгли, непроглядные, опасные. А на севере завывают вьюги, засыпая снегом земли и сковывая льдом воду. Два огромнейших материка, почти сходящихся на крайнем севере, составляют большую часть этого мира. Ровно между ними находится внушительных размеров Остров.
Один материк имеет мягкие берега, усеян множеством бухт и прочими морскими удобствами. Огромное количество рек начинается в горах, вливаясь в океан, и лишь иногда – в малочисленные озера и моря. Это - материк Птиц, и правителем его является Феникс.
Другой материк имеет скалистые берега, с самого начала значительно возвышаясь над уровнем моря, потом, словно очень пологая чаша, снижаясь к центру. Напротив, здесь много озер и морей, из которых вытекает небольшое количество речушек и ручьев. Это – материк Зверей, и правит тут Суматранский Волк.
Торвальд. Мир, где ввиду давней вражды произошло расселение Зверей и Птиц по разным материкам, где война становится способом, а иногда – и смыслом жизни. Там, где невероятно красивая земная природа конфликтует с кровожадной природой людей. И не только людей.
Звери и Птицы? Что за бред? Но именно так зовут себя обитатели материков. Не все, естественно. Большинство населения Торвальда – простые люди. Простые по меркам этого мира. На Земле бы их назвали магами, чародеями и прочими несуществующими повелителями тех или иных фантастических сил. Людям не свойственно причислять себя ни к Зверям, ни к Птицам.
Но есть и особые создания. Такие же разумные, несильно отличающиеся от людей, они живут намного дольше. Главной их отличительной особенностью является… Сущность. Что такое Сущность? Это существо, живущее внутри такого создания. Сущность представляет собой облик животного, которое будет сопутствовать своему партнеру до конца их жизни.
Оборотни. Хотя они предпочитают называть себя «перевертышами» из-за полностью контролируемого перехода из человеческого состояния в животное, они в людском понимании и являются оборотнями. Их намного меньше, чем простых людей, хотя редкостью ни в коем случае перевертышей назвать нельзя. Эти создания живут по нескольку веков к ряду, обладают обостренными чувствами и реакцией, а также громоздким опытом, накопленным за их жизнь. Организм этих существ абсолютно невосприимчив к любым болезням Торвальда, смертельные свойства ядов каким-то образом полностью игнорируются, а воздействие любых школ магии на них серьезно ослаблено. Разум оборотней силен и способен выстраивать гибкую защиту, защищая обладателя от любых неестественных ментальных воздействий. Однако есть и ложка дегтя. Перевертыши необучаемы магии. Никаким образом этим созданиям не передать те бесценные знания, которые были накоплены магами в течение тысяч лет.
А что с Сущностью? Помимо очевидного факта, что она дает оборотню его вторую внешность, есть также еще один весьма серьезный аспект. Сущность является «вторым я» перевертыша, обладает собственным разумом и мнением и, хотя не может идти наперекор человеческой половине, вполне способна дать совет или высказать свою точку зрения. Оборотень живет так всю свою жизнь – одно тело, два создания. Господствующей можно назвать человеческую часть, ведь именно она контролирует тело и принимает конечные решения.
Феникс и Суматранский Волк – две Сущности, вечно конфликтующие между собой. Феникс – эссенция огня, само воплощение власти – правит Птицами. Суматранский Волк – сам холод, хранитель мудрости – смотрит над Зверями. Однако между собой две королевы не могут найти согласия, и из-за этого война длится уже многие тысячелетия. После смерти оборотня умирает и его Сущность, но только не королевская. Феникс и Волк перерождаются в новом правителе, передавая ему все знания, накопленные предыдущими поколениями. Никаких революций никогда не бывало – власть передавалась однозначно, неоспоримо и наследование трона определялось королевскими Сущностями.
Ну а между материками, на нейтральной территории, расположился Остров. Это место, где живут мудрейшие после правителей оборотни. Те, кто посвятили себя накоплению знаний и передаче их младшим поколениям – Старейшины. Сам Остров представляет собой одну большую школу для оборотней, где те учатся контролировать свои новые способности, а также изучают предметы, связанные с их будущей профессией.
Сущность не только однозначно определяет позицию оборотня в войне (что часто разрушало семьи), но также и род деятельности, который присущ тебе. Например, Голуби часто становились почтальонами, Чайки – мореходами, Вороны – солдатами. Крысы обычно отлично налаживали полулегальный бизнес, Волки являлись первоклассными воинами, а Львы – генералами. Все распределялось иерархически. Чем благороднее твоя Сущность, тем благороднее твоя профессия.
Помимо магии, в Торвальде имеется и понятие технического прогресса. Однако любые научные открытия тем или иным образом были связаны с магией, а потому четко разделить эти две области было почти невозможно. Любое устройство тем или иным образом использовала магию для поддержания работоспособности: энергетические кристаллы, к примеру, служили батарейками.
Столица материка Птиц – город Перьев. Именно там находится башня Королей, где живет Латинда – собственно, нынешний Феникс. Город находится в глубине материка, в умеренном климате, а потому не испытывает дефицита в чем-либо. Есть и периферийные города, некоторые из них, особенно в пустынях, еще величественнее столицы, другие же – неприступные крепости на далеком севере, сделанные из камня и металла.
Город Клык является столицей материка Зверей. Там, в замке Правителей, восседает Алатриэль – Суматранский Волк. Клык находится в самом сердце джунглей, однако отделен от природы магическим барьером, чтобы солнце проникало и растения не уничтожили город.

«Все началось еще до того, как существовало Время. На месте Торвальда была пустота – ничего, кроме мертвой тишины. То, что мы называем солнцем, было и тогда, но ему нечего было освещать. До того момента, когда появилось Время. То Время, которое мы принимаем за Начало. И ознаменовало это самое Начало появление некоего… существа, или, лучше, создания, которое мы называем Первым. Неизвестно, откуда он появился. Важно лишь то, что Первый обладал огромной Силой. Он собрал вокруг себя мельчайшие частички материи, что плавали в пустоте, и своей волей создал вокруг себя Торвальд. Мы предполагаем, что изначально Первый, являясь, в принципе, созданием мыслящим, хотел оградить себя от губительного воздействия солнца, но оказалось, что «плащ», что он собрал вокруг себя, оказался вполне применимым для того, чтобы родить на нем новую жизнь. Солнце захватило Первого, заставляя его постоянно вращаться вокруг себя. Он понял, что не может просто так улететь от солнца, а потому мысль о создании жизни лишь становилась более сильной.
Первый был одинок. Все свое существование до начала Времени он провел в изоляции, а потому возможность создать новую жизнь и избавиться от этого вселенского одиночества вселила в него надежду. Но плащ Первого был совершенно пустым. Прежде чем его населить существами, нужно было создать условия. Используя свою Силу, Первый создал еще один плащ, который защитил бы его наследие – то, что теперь мы зовем воздухом. Он все продумал – второй плащ защищал бы тех, кто жил бы на первом плаще, состоявшем тогда только из голых камней и воды. Первому и это не понравилось, а потому он покрасил камни в свой любимый цвет – зеленый. Мы до сих пор не знаем, почему именно зеленый, но трава и деревья, взращённые Силой Первого, стали прекрасным дополнением к ландшафту. Тогда Первый заметил, что начали происходить процессы, неподвластные ему – во втором плаще начали формироваться причудливые фигуры, что мы зовем облаками, а иногда с них падала та самая вода, что Первый создал изначально. Это было необычно, но ему нравилось. Он продолжил свой труд по созданию жизни. Он экспериментировал – пробовал создать жизнь в самых разных формах. Но его прервали. Первый был не единственным, кто оказался вблизи солнца – еще один камень летел в его сторону. Но это был мертвый камень, без души. Первый попытался защитить свое творение, но столкновения было не избежать – несмотря на свою Силу, он не смог предотвратить катаклизма. Камень врезался, пробивая оба плаща, и расколол Первого на четыре больших куска и мириады крохотных. Ему было очень обидно, но он был созданием мыслящим, а потому смог увидеть в его плачевной ситуации некую… красоту. Вновь использовав свою Силу, Первый снова окутал себя плащом. Каждый большой кусок обрел собственную защиту. Но три осколка были поменьше, и их собственной Силы не хватало на создание чего-либо, кроме безжизненных камней. Первый расстроился, но, когда четвертый, большой кусок вновь окрасился в зеленый цвет, он придумал применение своим меньшим частям. Раскрутившись, Первый пустил в бесконечный пляс свои осколки. Они завертелись вокруг основной части Первого, каждый по-своему. Так были созданы луны Торвальда. Две луны вращались сами по себе, а третья следовала Торвальду – большому осколку – куда он повернется, там же окажется и она. Поэтому третью луну Торвальда нельзя увидеть с материка Зверей, зато на материке Птиц она постоянно на небе, всегда в одном и том же месте… Первый хотел перестать крутиться, но то, как солнце освещало не одну его сторону, а сразу все, оказалось очень удобным – это стало своеобразным третьим плащом, то, что мы называем сменой дня и ночи.
Это мы называем Тремя Плащами Мироздания – земля, воздух и время. То, что нас защищает от солнца. И то, что дает нам жизнь. Но сейчас не об этом.
Первый вернулся к своему начальному плану – созданию жизни. Но на этот раз он знал, что делать – он не населит себя всего лишь одним видом. Разные образы, возникающие у него в сознании, воплощались на Первом Плаще. Он заселил и землю, и воду, и воздух – вскоре Торвальд был покрыт жизнью. Многие существа, что жили тогда, вымерли и мы их больше никогда не увидим. Первый смотрел за всем. С течением времени он создавал все более сложные взаимосвязи между своими созданиями – он придумал пищевую цепь, чтобы не беспокоиться о постоянном поддержании их благополучия, создал принцип размножения и смертности, чтобы жизнь была динамичной…
И все бы ничего, но один вид никак не хотел просто следовать тем простым вещам, что Первый задал. Этот вид не просто жил, он изучал. Ему все было интересно – от звездного неба, к чему Первый и руки своей не прикладывал (я не уверен вообще, были ли у него руки), до других животных и растений. Это желание отбивало у них те естественные инстинкты, что были заложены Первым. И ему это не нравилось. Всё вокруг ему подчинялось. Все жили по законам, которые он придумал. Кроме этого вида. Как ты можешь уже догадаться, это были люди. Тогда их сознание быстро развивалось по мере того, как они изучали мир. Недовольство Первого переросло в любопытство, и он решил посмотреть их глазами на то, что же происходило на Первом Плаще. Вновь собрав свою Силу, Первый вырвался из центра Торвальда. Но это не было тем созданием, что начинало свой труд – нет, это была энергия. Поток чистой энергии, живой. Теперь он наблюдал свое творение по-другому – он видел, как животные, следуя заданным Первым правилам, убивали друг друга, борясь за выживание. Зеленая трава окрашивалась в красный цвет. Но так было необходимо. И по другую сторону этого были люди – они тоже убивали, да. Но помимо этого было что-то еще. Они научились использовать неподвластную самому Первому силу – огонь. Они создавали жилища с помощью материалов. Они не приспосабливались к жизни. Они приспосабливали. В процессе изучения мира люди осознали, что гораздо лучше полагаться на свое окружение, ежели на самих себя. Они создали инструменты, чтобы помогать в их деятельности. Убийство других животных было совмещено с возделыванием земли. Вскоре они стали строить собственные жилища, а не жить по пещерам. Первый также заметил, что они использовали что-то, называемое «одеждой», чтобы уберечь себя от холода ночи и чего-то, что они называли «зимой», прямо как и сам Первый использовал мельчайшие частички вокруг себя, чтобы уберечься от воздействия солнца. Но что такое «зима», интересовался он, и откуда она взялась? И потом понял: он раскрутил себя не совсем правильно. Солнце, которому люди, похоже, радовались, в определенное время грело определенные части земли сильнее, чем другие. Теперь, глядя на эту зиму, Первый увидел еще больше красот, о которых он и не мечтал: вода, которую он создал, становилась твердой. А облака, раньше дававшие дождь, теперь укутывали земли под ними коврами «снега» – так люди его прозвали.
Люди, люди, люди… Первый заметил, как сильно он привязался к их образу жизни и мышлению. Он хотел остаться вместе с ними и изучать неподвластные ему явления, дивясь всем тем чудесам, что ему бы открылись. Но в то же время он хотел приструнить этот вид, который уже мог свободно мыслить и, помимо инстинктов, обладал сознанием. Он долго боролся сам с собой, и в итоге это привело к непредвиденному: он потерял контроль. Эти самые люди, являвшиеся причиной внутренней борьбы Первого, стали претерпевать странные изменения: Сила, выпускаемая Первым вместе со своим желанием наконец определиться, чего он хочет больше, заставила столкнуться животных и людей. Чуть ли не в буквальном смысле – люди стали животными, а животные – людьми. И наоборот. И снова, и снова, и когда Первый это заметил, то наконец решился. Он разорвал себя на две части – ту, что будет изучать и ту, что будет править. И когда решение было принято, люди и животные перестали меняться.
Часть Первого, что осталась изучать, вскоре нашла себе первого в своей жизни друга – человека с безумным интересом ко всему происходящему. Однако этот человек был смертным, и Первый не хотел разлучаться с ним, а потому преподнес ему бесценный дар. Он слился с человеком воедино, и, когда время того пришло, перенес его душу и его память к другому человеку. У того же были дети – те же люди, что и он сам, однако с небольшой странностью: эти дети могли менять свой облик. Первый испугался, что он не решил проблему, а только ее перенес на более позднее время, но, вглядевшись, понял, что ошибся. Это не была проблема. Он понял, что ничего плохого в этом нет. И решил, что его друг тоже может так делать. Волк – существо, в которое превратился один из детей человека – очень понравился Первому. И по его воле человек сам стал волком. В это время в Суматране – древнем городе, где все это происходило – была зима. Очарованный этой зимой, Первый решил, что он сам станет этой зимой. Так появился Суматранский Волк.
Правящая часть Первого же никак не могла найти себе места. Как бы он ни пытался командовать людьми, у него не получалось. Они просто не слушали. И тогда Первый решил принять облик человека, чтобы говорить на их языке. Так он и поступил – найдя первого попавшегося, он вселился в него. Даровав этому человеку часть своей силы, Первый смог наконец подчинить себе непокорный вид. У человека тоже были дети, и эти тоже приняли облик животных. Однако эти были не волками, а разными птицами. Тогда Первый обратил свой взор на небо, где эти дети счастливо летали, после чего решил подчинить и их, взяв само небо под контроль. Он обратился птицей, окутанной пламенем – разрушающая сила огня всегда заставляла его чувствовать некую слабость. Теперь же, подчинив и ее, он смог бы наконец завершить свое дело. Так родился Феникс.
Но не все было так просто. Как оказалось, не все человечество было под контролем Феникса – те, что ушли изучать мир вместе с Суматранским Волком, все еще были свободными. Более того, их знания теперь хватало на то, чтобы жить совершенно отдельно от него. Фениксу это не понравилось, и он обратил свой народ против них…»
– То есть Феникс начал войну? И она не бесконечна? – удивился Алек. Эту историю он слышал впервые, и она, мягко говоря, внушала некий дискомфорт. Мерния кивнул.
– Да. Так случилось, что Первый пошел войной сам на себя. Но как это связано с твоим кольцом, ты спросишь?
Алек сглотнул, внимательно слушая.
– Дело в том, что огненный сапфир есть не что иное, как один из тех малюсеньких осколков, что образовались при столкновении Первого с камнем, который создал три луны. То есть, фактически…
У наемника отвисла челюсть.
–… это – тело Первого. Его часть, точнее.
Мерния сделал паузу.
– Суматранскому Волку никогда не нравилась эта война. Он хочет ее завершить. Это кольцо – доказательство того, что та внутренняя борьба Первого все еще не окончена. Теперь она переросла в войну. Больше крови. Больше смертей.
– Но Феникс должен знать…
– Боюсь, что Феникс уже забыл о событиях, произошедших так давно. Он хочет захватить контроль над всем человечеством. Но все, что имеет начало, имеет и конец, Алек. Эта война завершится. И, судя по тому, что тебе сказала Алатриэль, ты станешь тем, кто ее завершит. Этот камень – единственное, что сможет воссоединить Первого с его изначальной формой – ядром мира Торвальд. Думаю, что Суматранский Волк хочет закончить эту войну, отправив себя и Феникса обратно. Но для этого необходимо, чтобы Латинда и Алатриэль оказались на одном и том же поле боя. В одно и то же время.
Алек ударил себя по лицу. «Оружие» – это сама Алатриэль! Суматранский Волк знал о том, что огненные сапфиры способны на возврат обеих частей Первого обратно в ядро Торвальда. Вот почему она хотела, чтобы Венадио отдал эту бумагу Латинде, вот почему она сказала не упоминать ее в отчете! Она хочет, чтобы Феникс лично явился на поле боя, чтобы закончить все. Раз и навсегда.
– Но почему она сказала надеть кольцо? – спросил Алек, чеша затылок.
– Видишь ли, Алек, – сказал Мерния, – тело Первого сейчас – это не просто камень. Это все еще очень древний и могущественный артефакт. Настолько древний и могущественный, что способен оградить тебя от подчиняющего воздействия Феникса. Чтобы ты смог о чем-то наврать, очевидно.
Все встало на свои места.
– Помнишь, я тебе говорил, что тебя ждет сложная жизнь? – спросил вдруг наставник. Алек молча кивнул. – Это, возможно, станет твоим самым серьезным испытанием. Вот что я тебе скажу: даже если тебе удастся свести Алатриэль и Латинду на одном поле боя, тебе нужно устроить очную ставку. Для этого, очевидно, ты должен там присутствовать.